«Бриллианты не навсегда» — эстетическое путешествие в завораживающие моменты возможно несуществующего лета. Экспозиция выставки выстроена на взаимодействии художественных образов, соединяющихся в поток трогательных мгновений, воспоминания о которых согревают и погружают в ту самую легкость бытия, где каждый миг — драгоценный, но хрупкий артефакт.
Полина Уварова, куратор выставки:
«Мы думали о выставке летом. Поговорили и отправились на прогулку. Максим
устроился с мадам Лебовски на берегу Финского залива, рисуя меланхоличные пейзажи, а я плавала, наслаждаясь прохладной водой, которая казалась теплее обычного.
Ноябрь - время небытия, его часто даже осенью назвать сложно, а не значит ли это, что в небытии мы можем назначить что угодно? В таком случае - давайте назначим лето, когда мы все и придумали - когда можно купаться и рисовать, и долго не мерзнуть, пить красное сухое и говорить о глупостях...»
Тихий шепот тепла оживает на полотнах художников, создавая иллюзию того самого бесконечного летнего дня.
На выставке представлены живопись, графика, объекты из металла, керамика, диджитал-арт.

«Рай для визуальных сладкоежек», в котором два десятка работ — живопись, графика, керамика, фотография и предметный дизайн — объединятся во всегда зеленый и озаренный солнцем сад. Среди авторов: Турбен и Максим Има — художники из объединения 10.203, завсегдатай петербургских коллекционеров Максим Савва, апологет сенсорного искусства и «трэш-барокко» Света Исаева, Рубен Монахов — создатель «Негосударственного нерусского музея», а также художник из круга Шемякина Михаил Иванов, работы которого находятся в постоянной коллекции Русского музея, в арт-центре «Борей», «Эрарте» и многих других собраниях. В рамках проекта также подготовлен сюрприз, продолжающий кураторский сторителлинг — в кафе при галерее выставят работы детей художников.

Эдем — архетипическое-библейское начало человечества. Сад плотно окружал Адама и Еву, как их изначальный дом, будучи чисто природным, нерукотворным. Слово «Эдем» израэлиты сближали со словом е’den — «наслаждение». Это важно для понимания сущности этого мифа, который, в большей мере, остается для нас «вещью в себе», так как помыслить жизнь до грехопадения, а именно без смерти, где всё едино и находится в идеальной гармонии. Райский Сад — это попытки вообразить начало человечества в докризисную, добытийную, вневременную историю. Даже историю до истории. Мир до гигантской духовной трещины.
Я не ставлю своей задачей «разгадать» райский сад, описать его, составить карту и план и по этой вымеренной фабуле выстроить выставку. Моей задачей скорее является походить «вокруг» тайны Эдема, меня притягивает априорная невозможность его постижения. И слово «тайна», я мыслю себе как важное, потому что такие бытийные вопросы остаются тайной, но одно к ним вопрошание – это уже достаточный феномен для человека. Выставка родилась из конфликта идеального и реального, а так же возможности помыслить «возвращение» в райский сад, а вместе с тем в удивительное пространство невозможной, но желанной гармонии.
И это философская история о том, что отделяет человека сейчас от этого возвращения? Может ли человечество вернуться «домой»? И вообще хочется отождествить Райский сад с идеей «дома». Я не имею представления об абсолюте дома, я не могу помыслить райский сад, но он и дом – нечто очень близкое и неистово желанное. И эта выставка о возможном пути возвращения домой.

«Рай существует не только в воспоминании человека и в мечте и в творческом воображении человека. Рай в природе сохранился в ее красоте, в солнечном свете, в мерцающих в ясную ночь звездах, в голубом небе, в незапятнанных вершинах снеговых гор, в морях и реках, в лесу и хлебном поле, в драгоценных камнях и цветах и в красоте убранстве мира животного», - Николай Бердяев.

Живописная фактура места долгое время сохраняет следы человеческого присутствия, обретает индивидуальность, но становится незаметной взгляду декорацией. Находясь в зацикленном ритме, человек редко наблюдает красоту обыденной жизни. Однако именно особенности нашей повседневности лучше всего отражают влияние поколений, формируя особое восприятия действительности.

Егор Щаблыкин исследует сложноустроенный мир образов постсоветского пространства. Разбирая локальные истории, он создает капсулы времени, фиксируя момент, состояние или ощущение. Предметом любования автор выбирает красоту обрушения, коррозии, изменения территории и объекта, потерявших свою первоначальную функцию, под воздействием внешних или внутренних факторов.

Бережно перерабатывая свои находки, художник создает Заповедник, в котором запечатлен мир в процессе трансформации. Переведенные в художественную реальность наблюдения о бытности России, демонстрируют археологические находки, что скрывались в культурном слое страны.

Представленные на выставке работы повествуют о чем-то уходящем или вовсе утраченном. Автор старается раскрыть смысловую многослойность встреченных явлений и создает особую магическую реальность, в которой образы, знакомые каждому, несут в себе дух ностальгии о минувшем, но все еще прекрасном. Это история взросления – детства, юности, молодости, сохраненная в живописи.

Используя радость узнавания, Егор Щаблыкин вступает в диалог со зрителем, задает вопросы и иронизирует, предлагая наблюдателю, больше не оставлять без внимания окружающий его мир.

акрил на панели, смешанная техника.
70х200 см
2021 г.

Знакомо? Отдыхающие, не уехавшие летом на море, выбрались за солнцем в Удельный парк северной столицы. По мне так явление сюрреалистическое. Так я думал до пандемии. Теперь это уже обыденность.

акрил на панели, смешанная техника.
70х170 см
2024 г.

Начинаем путешествие по нашему заповеднику.
Мы шли по трассе в районе часа, пейзаж не сильно менялся. Точка куда можно вызвать такси была ещё далеко. Пекло невероятно и спасения не предвиделось.

Остановка появилась внезапно, но это было ценное знакомство. Необычная архитектурная форма отсылала  к готике арочным сводом и была покрыта тысячей слоев синей краски вспенившейся от времени.

Помещение давно не использовали по назначению. Внутри по углам забилась прохлада призывающая остаться, но время не позволяло задерживаться надолго.

акрил на панели
70х70 см
2020 г.

Выброшенный на обочину труженик производства советского образца, всё еще способный выполнять заложенную функцию, но уже несовременный и ненужный. За спиной ограда отгородившая строящийся новый мир. Качель вынутая с корнями из земли красноречиво заявляет об окончании своего цикла привычной жизни и поиске нового предназначения.

акрил на панели
70х70 см
2020 г.

Работы созданные в 2017 и 2019 годах, вдохновлены одной и той же натурщицей. Присутствующая на каждом рынке палатка с вещами, в которой не меняется ничего, сколько бы времени не прошло. Друзья разных национальностей говорили мне, что видели этого персонажа у себя на родине. Вечные штаны и кофты. Только полосатая ткань линяет и собирает дырки.